Битва на Ворскле. Миниатюра XVI в.
В конце XIV века великий князь Литовский Витовт укрепляет политические позиции, заключив в 1398 г. договор с Тевтонским орденом (Салинский договор). Этот договор позволял Витовту проводить активную внешнюю политику на восточном (северо-восточная Русь) и южном (Орда) направлениях. Князь собирает войско, в котором, помимо литовских князей, были татарские, польские, валашские и немецкие рыцари, и возглавляет поход в степь. На реке Ворскла летом 1399 года происходит сражение с войском татарских полководцев Тимур-Кутлука и Едигея, в ходе которой Витовт терпит поражение. Битва была широко освещена в белорусско-литовском и русском летописании, а также имела международный резонанс. Об этом свидетельствуют многочисленные упоминания в немецких хрониках, а также 26-й параграф Констанцкого собора 1415 г., в котором Господа молят о жалости к князю и его сыновьям, которые будто бы погибли во время битвы. В исторической сознании народов Восточной Европы битва на Ворскле осталась как неудачная попытка князя Витовта «сесть на Москве и на всей Русской земле» (Новгородская летопись), а также поставить союзного Витовту Тохтамыша ханом Золотой Орды.
Завоевать полмира одной битвой?
Почти во всех белорусско-литовских летописях середины XV века (Никифоровский, Уваровский, Супрасльский, Евреиновский, Ольшевский списки) присутствует «геополитическая» версия. Согласно ей, Витовт собрал интернациональное воинство, чтобы вмешаться в династические споры Чингизидов и одной степной битвой коренным образом изменить политическую структуру Восточной Европы. «Литовская версия» почти полностью совпадает с наиболее ранними сведениями новгородских летописей. Объясняется это тем, что составители белорусско-литовского летописания позаимствовали рассказ о битве в числе других общерусских сюжетов из московского летописного свода 1418 года митрополита Фотия. С одним лишь исключением: в текстах белорусско-литовского свода нет упоминаний о намерении Витовта сесть на московском великом княжении.
Коротко о «русской версии». Согласно ей, летом 1399 года к Витовту перебегает татарский хан Тохтамыш, которого изгнал из Орды другой хан, Темир-Кутлуй. Тохтамыш обещает Витовту «всю землю Русскую» — с Новгородом, Псковом и Москвой, — в случае, если Витовт сделает его великим ханом Золотой Орды. Тем временем в Литву приезжают послы от Темир-Кутлуя с просьбой выдать Тохтамыша. Витовт отвечает, что беглого хана не вытдаст и хотел бы сам лично повидаться с Темир-Кутлуем.
Встреча на реке Ворскле (приток Днепра в Украине) завершается тем, что «поганые татары побили много князей литовских и воевод, и бояр великих, и христиан много и литвы, и немец, и ляхов» (Софийская летопись). Поражение Витовта новгородский летописец объяснял тем, что князь, ранее православный, «принял ляшскую веру» и «задумал… полонить Русскую землю». Если в самых ранних новгородских летописях в списке возможных владений Витовта, которые бы он получил, поддержав Тохтамыша, упоминаются Новгород, Псков и Москва, то в Никоновской летописи XVI в. ареал шире: помимо Литвы и Польши, это «Север, Немцы, все великие княжения Русские». Это вызывает сомнения.
Неясно, как Витовт собирался решать судьбу Восточной Европы одной степной битвой. Даже победа над татарами вряд ли заставила бы других татарских полководцев, а также сильных вассалов ордынских ханов — русских князей — «поддаться» литовскому князю. Во-вторых, вряд ли польское, немецкое и валашское рыцарство было готово воевать за политические амбиции недавнего язычника, а тем более было готово к длительной кампании в неведомых степях. Очевидно, что поход имел локальное значение. В-третьих, сообщения новгородских летописей не основываются на информации очевидцев, поскольку новгородцев на Ворскле не было. Насколько точны в таком случае свидетельства русских летописей?
Поражение христианского воинства
Чтобы получить наиболее обстоятельное мнение о том, что на самом деле происходило в августе 1399 года у реки Ворсклы необходимо изучать источники немецкого и латиноязычного происхождения. Наиболее подробным является свидетельство прусского хрониста Иоганна фон Позильге:
(12 августа 1399) «В это время император татар двинулся с большой силой на Витовта и укрепился возле Киева. Поэтому Витовт собрал большое войско, и ему на помощь была прислана из Пруссии сотня копий. Витовт двинулся к царю примерно на 32 мили за Киев, там стал он на реке и ждал битвы около 5 дней. Татары не хотели переправы… Витовт двинулся от переправы на 3 мили. Тогда появились татары и пошли за ним… окружили и уничтожили их, произошел прорыв, но (татары) били отступающих, и была убита большая часть пруссов, поляков и лучших из тех, кто был послан на битву, так что мало кто из них вернулся. Так говорили бояре литовские, что вели они Витовта и брата его Жигимонта ночью; иначе были бы они тоже убиты. Также пришел господин Марквард фон Зальцбах, комтур Рагнита, и двое других сами. Также были убиты двое благочестивых рыцарей — господа Ханус и Томас Зурвиле, достойные. Дай, Господи, им вечный покой, в котором бы они вечно находились!».
Есть свидетельства о битве еще в двух хрониках. Они схожи с информацией фон Позильге, но не идентичны — что говорит о самостоятельности каждой из них. В хронике последователя Детмара Витовт возвращается домой с семью рыцарями, в «Торуньских анналах» акцентируется поражение именно «христианского» воинства. Все три хроники активно велись во время битвы (конец XIV в.). Фон Позильге пользовался информацией непосредственных участников битвы, имя одного из них он и дает (комтур Рагнита Марквард фон Зальцбах). Общим для хроники фон Позильге и для русских летописей является точная дата битвы — 12 августа 1399 года. И в немецких, и в русских текстах подчеркивается интернациональный характер войска Витовта — складывается впечатление, что поляков и немцев в нем было больше, чем литовцев и русинов. Именно интернациональный характер похода дает повод обратить внимание на источники иного происхождения — документы папской курии.
Булла Бонифация IХ
В десятый год своего понтификата, в мае 1399 года, Папа Бонифаций IX отправил буллу епископу Кракова. В булле описываются бедствия, которые терпят христиане от язычников-варваров, содержится призыв к епископу «передать ладан» (миссию) королю Владиславу (Ягайло) защитить «виноградник Божий» от неверных. В булле ясно отражена риторика крестовых походов в отношении татар: слово о Кресте, крещении, борьба против врагов Христовых и др. Говорится о необходимости защиты веры Христовой, чем и станет крестовый поход против татар.
За участие в походе папа обещал отпущение грехов. Рыцарей для похода набирали из Польского королевства, «княжеств и герцогств Литвы, Руси, Подолии и Валахии», страдавших от «притеснений язычников». Соответствующую буллу на крестовый поход Папа издает весной 1399 года. Остается предположить, что поход князя Витовта, являвшегося пожизненным вассалом польского короля Владислава Ягайло, был не чем иным как крестовым походом против неверных. Насколько это согласуется с данными немецких и русских письменных источников?
Четыре аргументы в пользу крестового похода
Во-первых, булла на крестовый поход хорошо «увязывается» с общей хронологией сборов, ведь поход Витовта должен был начаться весной-летом 1399 года. Перед битвой была пауза, отраженная в русских летописях и немецких хрониках (переговоры князя с ханом, маневры). Сложно воссоздать истинный ход битвы, но с большой долей вероятности можно утверждать, что Витовт ожидал рыцарей из Литвы, Польши, Валахии и Тевтонского ордена (в Средневековье такое ожидание могло длиться по несколько месяцев). Вполне возможно, что конечным пунктом сбора был Киев.
Во-вторых, земли, отмеченные в булле (Польша, Мазовия, Литва, Валахия), за исключением Пруссии, соответствуют тем землям, откуда к Витовту шли рыцари, по немецким и русскими сообщениями. Братья Ордена могли не упоминаться, поскольку после буллы 1394 года, запрещавшей крестовые походы на христианскую (с 1387 года) Литву, братья уже не считались крестоносцами априори и были такими же добровольцами, как польские или литовские рыцари. В булле не упоминается имя Витовта, призыв идет к рыцарству его земель — для пропагандистских реалий крестовых походов в Европе было характерно обращаться не к светским владыкам, а непосредственно к будущим участникам (рыцарям, крестьянам, мещанам). С другой стороны, Витовт был вассалом Владислава-Ягайло — и поэтому в булле фигурирует имя короля Владислава.
В-третьих, христианская риторика буллы схожа с аналогичной риторикой обоих немецких сообщений: «неверные» и «христиане» («Торуньские анналы») и «благочестивые рыцари» и «царь татар» у Иоганна фон Позильге. В русских летописях князь Витовт — «поганый», тот, кто замышляет зло христианам. Мол, по этой причине Господь и наказал его рукой поганых. Таким образом, все письменные источники битвы на Ворскле отражают религиозное противостояние.
Четвертое: версия о крестовом походе князя Витовта противоречит его «замыслам» о захвате Русской земли (как они интерпретированы в русских летописях). План Витовта «посадить» Тохтамыша в Орде, а самому получить от него Новгород, Псков, Москву и всю Русь был фантастикой даже для того времени. Вряд ли тяжеловооруженное войско Витовта (возможно, с артиллерией) пустилось бы в дальний переход в условиях Дикого поля, а потом пошло бы завоевывать Русь, даже если бы на Ворскле литовскому князю повезло.
В связи с этим легенду об имперских амбициях Витовта можно считать мифом Новгородского летописца, а сам поход — крестовым, в который шли ради престижа и отпущения грехов. Как видим, он стал первым и последним для великого князя Витовта.
***
Филипп Подберезкин род. в 1991 года в Минске. Выпускник истфака БГУ. Стажировался в Лейпцигском университете. Занимается контактами германцев и восточных славян в позднем средневековье (XIV—XVI вв.).
