Фото Дарьи Бурякиной, TUT.BY
Павел Сибилев больше месяца провел в военном госпитале в Минске. Он — тот самый водитель общественного транспорта, которого ранило недалеко от станции метро «Пушкинская», предположительно, светошумовой гранатой. Теперь он выписался и рассказал TUT.BY, как заново учился ходить, как ему помогали люди и что он думает о силовом разгоне мирных акций.
История Павла. «Припечатало гранатой, а сверху — пулями»
Павел Сибилев — пострадавший от силового разгона протестов вечером 10 августа. Его автобус № 163 (Сухарево — Воронянского) оказался заблокированным на дороге между остановками у станций метро «Спортивная» и «Пушкинская».
— Мы с возвышения видели, что внизу, на «Пушкинской», взрывы, хлопки, дымовая завеса, стрельба, — рассказывал водитель еще в больнице.
Во время августовских разгонов силовики в Минске использовали светошумовые гранаты и резиновые пули.
Высадив пассажиров, Павел и его коллеги из других автобусов и троллейбусов ждали, когда можно будет проехать. Мужчина получил ранение, когда возвращался в салон.
— Оставалось только ногу поднять на ступеньку — и меня просто припечатало гранатой к автобусу. А потом еще сверху пулями… Горела рубашка, кожа на спине взорвалась и горела. Меня как будто парализовало. Помню, что люди тушили, помогали мне, вызывали скорую. Кричали друг другу, чтобы не было столпотворения — боялись, что силовики начнут стрелять в скопление людей, — говорил мужчина.
Восстановление. «Пробовал ходить по две-три минуты»
В военном госпитале Павел Сибилев пролежал месяц — с 10 августа по 11 сентября. Сейчас он приезжает в Минск из Молодечно, где живет, на перевязки.
— Спасибо врачам, что меня спасли и выписали, — говорит мужчина.
В тот вечер он был просто на работе, а диагнозы — будто побывал на войне. Павел показывает свою врачебную выписку: минно-взрывное ранение области поясницы с обширным дефектом мягких тканей, огнестрельный перелом остистых отростков LII-LIII позвонков, множественные поверхностные ранения левого плеча, ушиб почек.
Мужчина рассказывает, что заново учился ходить.
— Врач помогал, учил, мне давали ходунки — и я пробовал ходить по две-три минуты. Больше не мог, потому что очень болели мышцы ног. Голова кружилась, она и сейчас кружится иногда, если резко встать. Делал упражнения на кровати. Упорно: утром, в обед и вечером. Знал: чем быстрее начну ходить, тем быстрее меня выпишут. За десять дней до выписки я уже мог минут по 30 ходить, двигаться.
До ранения Павел Сибилев жил в Минске в общежитии от работы, сам из Молодечно — так что вернулся туда.
— Я там с первой женой, семья мне помогает, стараются. Сначала дома после госпиталя было непросто. В больнице кровати приспособлены — есть за что ухватиться, чтобы тело приподнять и руками себя положить как нужно. Дома такого удобства не было. Ну ничего, потихоньку справился. Больше ходил, нагрузку давал на ноги. Немного восстановился, — улыбается мужчина.
Идет по улице Павел медленно, осторожно переступая с ноги на ногу.
— Вообще нормально, но если большой шаг сделаю — может резкая боль пойти, боюсь упасть. Трех пальцев левой руки не чувствую: немые и периодически их как будто бьет током. Врачи говорят, что со временем должно пройти. Спину не чувствую еще как положено. Сгибаться могу, но потихоньку. Страх остался, будто что-то может треснуть, порваться, — смеется. — Нога заживает — с нее на спину кожу пересаживали. Вообще медики говорят, что с полгода нужно на восстановление.
По ночам не дает покоя бессонница. Чтобы справиться с этим состоянием, Павел собирается к психологу.
— С 12 ночи до 4 утра кручусь вправо, влево — не могу спать.
Мужчина скучает по работе. Говорит, в пассажирских перевозках уже лет 15. До работы в Минске был водителем, тоже автобусником, в Молодечно. Два года назад устроился в столицу, потому что «тут совсем другие зарплаты».
— Пробовал как-то фуры, грузы — не мое это.
Что будет, когда выздоровеет, — не знает.
— На работе «охрана труда», почитавши эпикриз, сказала, что некоторые диагнозы могут помешать в дальнейшем работать в пассажирских перевозках. Шансов вернуться на автобус — 50 на 50.
Мужчина добавляет, что с ним часто связывается напарник, справляется о самочувствии. Помогает профсоюз.
— Зарплаты за август — кот наплакал, я ж мало успел проработать в том месяце. Больничный только будут выплачивать. Большое спасибо людям, которые насобирали мне деньги (счет для помощи указывали в этом тексте TUT.BY), там на несколько зарплат, — рассказывает Павел. — Правда, есть такие, кто думает, что я на этой ране обогатился, что мне даже повезло, — но это не так.
Протесты. «Зачем нужна была эта стрельба?»
Пострадавший 10 августа водитель общался со следователем в больнице.
— И сам я к ним ездил уже, и еще поеду. Видно по камерам, что прилетела граната мне в спину со стороны «Пушкинской», но кто ее выпустил — не видно.
Мужчина после выписки почитал и посмотрел новости по телевизору и в интернете и пришел к такому выводу:
— По телевизору все врут. Если бы я в такой ситуации сам не побывал и всего этого не увидел, я бы тоже, может, верил им. Ну зачем нужно было стрелять? Ну стоят люди, хлопают — пусть они до двух, до трех ночи стоят! Постояли бы и разошлись. Да, может, там, на «Пушкинской», и было несколько провокаторов — пять, десять. Так заберите этих провокаторов именно, зачем же всех под одну гребенку с ними грести? А в отдалении, наверху по проспекту, где я был, — там вообще тишина была. Зачем нужно было стрелять в эту сторону? — удивляется Павел.
Добавляет, что как-то в Молодечно, в магазине, с ним разговорилась пожилая женщина. Поняла, что Павел после больницы, — он рассказал почему.
— Она мне говорит: «Ох, это все эти протестующие!». Я ей сказал, что не надо так просто судить. Рядом со мной были мирные люди.
