Путин голосует через интернет.
С 17 по 19 сентября в России проходили выборы — россияне выбирали депутатов парламента, а также местных руководителей. Можно констатировать: это были наименее честные выборы в РФ, начиная с 1991 года. И дело не только в фальсификациях подсчета: настоящая оппозиция — в том числе сторонники антикоррупционного блогера Алексея Навального — не были допущены к выборам.
Но наиболее скандальной частью выборов стало электронное голосование, которое было доступно жителям нескольких российских регионов — кажется, авторитарные режимы нашли для себя новый, еще более простой способ фальсификации выборов, и это может стать трендом в других недемократических странах. Разбираемся, что не так с электронным голосованием в России, и что думают об электронном голосовании в других странах.
Что не так с российским электронным голосованием?
Электронное голосование действовало на выборах депутатов Государственной думы. Возможность проголосовать дистанционно была в Москве, в Севастополе, Курской, Мурманской, Нижегородской, Ростовской и Ярославской областях.
Электронные голоса кардинально поменяли картину на выборах в Москве.
По итогам «бумажного» голосования кандидаты от инициативы Навального «Умное голосование» побеждали «Единую Россию» в Москве с разгромным счетом во многих районах. По результатам же электронного голосования все они проиграли. При этом результаты электронного голосования были объявлены не через час, а намного позже. В итоге в Москве не оказалось ни одного одномандатного округа, где одержали бы победу оппозиционные кандидаты.
Так, кандидат от КПРФ Анастасия Удальцова до последнего момента, после подсчета 99% протоколов, лидировала на выборах в Госдуму в Нагатинском округе Москвы. Однако после подсчета 100% протоколов она заняла второе место (25,3%), уступив представителю «Единой России» Светлане Разворотневой.
Повлияли результаты дистанционного электронного голосования и на выборы по партийным спискам. Так, при учете результатов только очного голосования наибольший процент поддержки в Москве получила партия КПРФ (30,4%), «Единая Россия» оказалась на втором месте (30,1%). Но после учета электронного голосования картина изменилась. По результатам только электронного голосования (без учета традиционных участков) «Единая Россия» показала более высокий результат — 44,77%. Рейтинг КПРФ в онлайне, наоборот, упал: за нее проголосовали 15,53% избирателей. В результате с учетом обеих форм голосования «Единая Россия» набрала 36,96%, а КПРФ — 22,66%.
Самое интересное происходило в участковых комиссиях на электронных избирательных участках. Там также были наблюдатели, как и на обычных участках, но в большинстве своем технически несведущие. А опытным закрыли доступ к компьютеру, подключенному к блокчейн-сети, с которого можно контролировать происходящее на электронном участке. А когда допустили, выяснилось, что он не работает, потому что у него больше нет сертификата безопасности, который выпускается ФСБ. Его действие закончилось в 20:00 19 сентября, то есть сразу после окончания выборов.
Все эти чудеса стали поводом для сомнений в том, что электронное голосование проходило честно. Подсчет электронных голосов в Москве затянулся и фактически проводился без наблюдения. Официальные лица, ответственные за электронное голосование утверждали, что все эти аномалии объясняются техническим несовершенством системы и особенностями поведения избирателей, которые якобы охотнее голосуют за кандидатов от власти именно онлайн.
И это очень странно. В 2020 году, когда проводилось голосование по поправкам в Конституцию, ситуация была совсем иная. Онлайн за поправки, предложенные властями, проголосовало 62,3%, а оффлайн — 66,9%, то есть среди онлайн аудитории было на 7% меньше людей, поддерживающих власть, чем среди оффлайн. Почему сейчас ситуация поменялась, непонятно.
Многие объясняют такие странности тем, что в этот раз на электронное голосование сгоняли бюджетников. Даже если это и так, принуждение к голосованию, — это тоже фальсификации.
Россияне по-прежнему не знают, как именно были подсчитаны результаты. Они не основаны на тех публичных данных, которые доступны обществу. С учетом почасовой раскладки, можно говорить, что внутри онлайн-голосования происходили фальсификации.
Вот один из примеров. Были опубликованы почасовые графики подачи электронных голосов на участке, где избиралась оппозиционерка Анастасия Брюханова. Там есть два периода, где доля голосов за провластную Хованскую значительно превышает долю голосов за Брюханову, на обеих этих фазах, наверное, происходили вбросы.
18 сентября на ютубе опубликовали видеоотчет предполагаемого сотрудника одной из бюджетных организаций Алчевска, города на территории так называемой «ЛНР». В 16-минутном ролике некий мужчина показал, как электронно проголосовал на выборах в Госдуму за других людей.
Видео начинается с того, что на экране показывают вордовский документ с таблицей, где перечислены десятки имен и фамилий жителей Алчевска с их электронными адресами, паролями от аккаунтов и данными их российских паспортов.
«17 сентября, первый день электронного голосования, — говорит на записи мужчина. — Электронный отчет Алчевского центра культуры и народного творчества для избирательной комиссии». Затем автор ролика показывает, как голосует вместо какой-то Надежды: заходит на сайт, затем — на страницу для голосования, получает на электронную почту Надежды код авторизации и открывает электронный бюллетень.
«За кого мы, Надежда, будем с тобой голосовать? Наверное, за «Единую Россию», — говорит мужчина, после чего начинает листать электронный бюллетень. — Коммунисты — мимо. «Зеленые» — мимо. ЛДПР, Владимир Вольфович — мимо. Этих вообще не знаю. Да, номер пять, как говорили на совещании. К сожалению, другого нам не дано».
Затем автор ролика продолжает голосовать за других людей. А в конце видео говорит: «Надо сказать, что система достаточно защищена. Постороннему практически невозможно проголосовать, ну, если не знать пароль и логин всего этого».
Математики и другие ученые, которые исследуют статистику российских выборов, пришли к выводу, что результаты электронного голосования в Москве были сфальсифицированы. Система электронного голосования, использовавшаяся в Москве, нарушает элементарные законы математики.
Математик Александр Боргенс, проанализировав участки по всей России, пришел к выводу, что за «Единую Россию» было подано 14 млн «аномальных» голосов. Там, где голоса распределялись не подозрительно, у «Единой России» получилось 36,85% голосов. Официально по всей России ЦИК насчитала единоросам 49,82% голосов.
Электронное голосование является «черным ящиком», который никто не контролирует. Общим котлом, в который сбрасываются все эти голоса. Исследовать миллион голосов, сваленных в одну кучу, невозможно — анализировать можно массив. Но в случае с результатами электронного голосования показываются только результаты нескольких партий и цифра по явке. Для анализа этого недостаточно.
Исторически в России статистика публикуется по участковым комиссиям. Именно на основании данных по участковым комиссиям были выявлены и доказаны массовые фальсификации. Все избиратели электронного голосования изначально были приписаны к некой комиссии. Нет никаких технических проблем, чтобы выдать эту статистику в разрезе комиссий, чтобы проанализировать данные с оффлайн-результатами и с историческими данными. По электронному голосованию были опубликованы лишь агрегированные цифры, делающие фактически невозможным качественный статистический анализ. Это напоминает подход белорусской ЦИК.
Ну и наконец, система электронного голосования находится под контролем российских властей, в частности, под контролем ФСБ. Можно ли верить организации, которая подменяет мочу, чтобы обмануть систему допинг-контроля и преследует оппозицию в России?
Что говорит Кремль?
Дмитрий Песков заявил журналистам, что в Кремле хотели бы, чтобы электронное голосование, которое на думских выборах использовалось в нескольких регионах, «как можно скорее распространилось шире».
«Это очень удачная и удобная практика. Конечно, ее нужно совершенствовать и распространять максимально», — заявил Песков. Он сказал, что электронное голосование удобно с точки зрения временных затрат и с точки зрения явки. Также оно позволяет сэкономить большое количество государственных средств. «Абсолютно целесообразно эту практику распространять и дальше», — подчеркнул спикер Кремля.
Электронное голосование может быть введено на президентских выборах 2024 года. Об этом заявила глава Совета Федерации Валентина Матвиенко.
«Что касается президентских выборов, у нас еще две электоральные кампании до этого, и я думаю, в зависимости от того, как пойдет этот процесс, надеюсь, что он пойдет успешно, это позволит на всех уровнях использовать электронное голосование», — сказала Матвиенко.
А что думают в демократических странах?
Под электронным голосованием понимают процесс, посредством которого зарегистрированный избиратель может подать бюллетень с помощью электронных средств, вместо того чтобы идти на избирательный участок. Избиратели просматривают варианты на экране компьютера и делают свой выбор, как при онлайн-опросе. Затем голоса хранятся на диске, в облаке или с помощью другого механизма, пока они не будут сведены в таблицу.
Мировой опыт электронного голосования через интернет показывает, что пока эта технология не защищена ни от злоупотреблений организаторов выборов, ни от внешнего взлома. Даже демократические страны с высокой технической экспертизой и доверием общества к государственным институтам относятся к электронному голосованию через интернет скептически. И то, насколько непрозрачно прошло электронное голосование в России, может лишь добавить аргументов скептикам такой формы волеизъявления.
Преимущества электронного голосования очевидны. Главное преимущество в том, что это удобно. Человеку не нужно тратить несколько часов своего времени, чтобы идти на избирательный участок, достаточно просто проголосовать через смартфон или компьютер, как в телевизионных конкурсах. Такая форма позволяет снизить стоимость избирательного процесса, затраты, сделать его более быстрым и гибким. Результат можно получить сразу, почти не используя медленный человеческий труд, тем самым экономя деньги, ликвидируя человеческий фактор и манипуляции на локальном уровне. Людям из удаленных труднодоступных районов (пустыни, горы, степи, хутора) смогут проще воспользоваться своим гражданским правом, им не нужно преодолевать десятки километров, чтобы добраться до участков. То же касается пожилых людей и инвалидов, для которых посещение избирательного участка — настоящее испытание.
В выборах смогут комфортно поучаствовать и те, кто живет за границей, находится в отпуске или в командировке, либо ухаживает за престарелыми родителями. И сам процесс голосования становится в целом более инклюзивным: в нем с большей охотой принимает участие молодежь, а также национальные меньшинства (для которых можно делать отдельные бюллетени и информацию о выборах на разных языках).
Электронный формат позволяет публиковать больше информации о кандидатах, так как площадь электронного бюллетеня не ограничена, в отличие от бумажного. Электронное голосование хорошо тем, что позволяет, при доступе к массиву данных, готовить более подробные и качественные аналитические отчеты относительно поведения избирателей и его электоральных предпочтений. Мы живем в эпоху визуализации данных и графики, а с бумажными бюллетенями это сделать невозможно.
Несмотря на очевидные плюсы, в целом в западных демократических странах электронному голосованию пока что не доверяют.
Электронные системы голосования могут быть взломаны как местными хакерами, чтобы повлиять на результаты выборов, так и иностранными спецслужбами, чтобы подорвать политическую стабильность в другой стране. Интернет — глобальное пространство и требует колоссальных навыков, ресурсов, времени, чтобы эффективно отслеживать все возможные угрозы. Проводить локальные выборы в глобальном пространстве — слишком опасно для любого государства.
Кроме того, значительно упрощаются механизм и риски массовой фальсификации. Одной масштабной хакерской атаки достаточно, чтобы изменить ход выборов. А с классическим бумажным голосованием провернуть такие аферы в демократических странах не так и просто: фальсификация миллионов бумажных бюллетеней там просто не останется незамеченной.
Профессор Принстонского университета Эндрю Аппель в исследовании 2020 года констатировал, что проблемы с кибербезопасностью возникали практически во всех случаях применения интернет-голосования в разных странах мира с 2000 по 2020 год.
Майкл Спектер из Массачусетского технологического института и Алекс Халдерман из Мичиганского университета в работе, также опубликованной в 2020 году, пришли к выводу о «фатальной опасности» всех современных форм интернет-голосования. В недавнем докладе Агентства по кибербезопасности США говорится, что «технологии электронного голосования сопряжены с высоким риском даже при наличии контроля» и «являются более уязвимыми, чем другие формы дистанционного голосования».
Доклад по электронному голосованию, выпущенный в 2018 году Национальной академией наук США, свидетельствовал о том, что «ни одна известная технология не гарантирует секретности, безопасности и достоверности бюллетеней, передаваемых через интернет», поэтому «безопасное интернет-голосование, скорее всего, будет невозможно в ближайшем будущем».
Но технологическая уязвимость интернет-голосования — лишь одна из многих связанных с ним проблем.
Существует риск мошенничества с выборами в результате кражи личных данных. Например, мошенник связывается с зарегистрированными избирателями, утверждая, что работает в местном избирательном комитете, которому необходимо «проверить регистрацию избирателей». Затем мошенник может попросить человека передать такую личную информацию, как номер паспорта, социального страхования и так далее.
Другая проблема — возможное влияние на голосование технологических компаний, которые будут заниматься разработкой таких систем. Нет никаких гарантий от того, что технологические компании не начнут лоббировать своих кандидатов и увеличивать свое присутствие в политическом процессе. Полноценный общественный контроль за такими системами будет недоступен обычным людям без соответствующих технических знаний. Возникнет неравенство, когда только технологическая элита сможет контролировать и отслеживать процесс выборов — это может стать огромным соблазном для них подобрать выборы под себя.
Если обычный человек может проконтролировать подсчет каждого бумажного бюллетеня, то читать код таких электронных систем голосования обычный человек не сможет. Как организовать прозрачное наблюдение за такими выборами, которому бы доверяло общество, как проводить аудит и пересчет голосов — неизвестно.
Невозможность традиционных форм общественного контроля над выборами в демократических странах признана неприемлемой. Это было основной формальной причиной запрета интернет-голосования в 2008 году в Нидерландах и в 2009 году в Германии.
Еще одна проблема — возможное неравенство голосующих на участках и голосующих дистанционно. Дистанционное голосование создает опасность принуждения (что мы наблюдали в России), когда бюджетников заставляли голосовать онлайн в присутствии начальства. Существует опасность принудительного голосования и в семье, например, когда политические взгляды членов семьи существенно расходятся. Как защитить тайну голосования и его анонимность — тоже непонятно.
На обычном участке избиратель, находясь в кабинке, может рассчитывать, что его выбор останется тайной. При дистанционном голосовании гражданина могут заставить голосовать. Но даже при отсутствии явного принуждения само использование непонятной для избирателя технологии может исказить его выбор.
Электронным голосованием могут чаще пользоваться представители диаспоры, живущие за границей. Часто диаспора голосует совершенно не так, как жители страны. Этот фактор также может стать причиной недоверия к выборам внутри страны, а также соблазном для отдельных политических сил использовать диаспору в своих целях.
Наконец, кроме объективных, есть и субъективная проблема — дефицит доверия к электронной форме голосования, который может стать причиной низкой легитимности избранных таким способом органов власти.
Демократические выборы основываются на нескольких фундаментальных принципах: анонимность, правильная идентификация избирателя и доверие. Электронное голосование пока что не позволяет объединить эти принципы в одной системе, всегда что-то выпадает. Если мы максимально полно идентифицируем избирателя, то как гарантировать анонимность? Если мы гарантируем анонимность, то как идентифицировать избирателя и наблюдать за выборами?
В начале 2000-х и 2010-х годов в западных демократических странах провели ряд испытаний интернет-голосования, но в последние годы интерес к этой теме существенно снизился. Единственной страной ЕС, реализовавшей полноценно налаженное электронное интернет-голосование для всех граждан на выборах разных уровней стала Эстония. В ограниченном формате оно было реализовано во Франции — но только для избирателей с заморских территорий. Таким образом, эти две страны являются скорее исключением из правила.
За последние годы планы запустить интернет-голосование на выборах разных уровней озвучивались в Болгарии, Швеции, Уэльсе, Литве, Шотландии, но они так и не были полностью реализованы.
Скепсис к электронному голосованию в западных демократиях вовсе не означает, что цифровые технологии не могут помочь в облегчении сложности избирательного процесса.
Например, некоторые страны внедрили IT-системы для регистрации избирателей, подсчета голосов и передачи результатов. Некоторые страны, например Румыния и Литва используют IT-систему для проверки в день выборов, зарегистрирован ли в списке избирателей человек, пришедший проголосовать на участок. Великобритания использует сканеры для анализа подписей. В Хорватии избиратели могут воспользоваться онлайн-приложением, чтобы заменить для себя избирательный участок за несколько дней до выборов.
Это полезные инструменты, но полностью опираться на электронное голосование развитые демократические страны пока не готовы.
Читайте также:
В России — выборы в Госдуму. В каких условиях они проходят
