МИД России.
Прочитав последний комментарий пресс-службы Министерства финансов Беларуси «Интерфаксу», я вспомнил стихотворение Алеся Дудара «Пасеклі край наш папалам». В 1928 году 24-летний поэт писал о том, как чужаки торговали нашей страной:
«А нас тым часам з году ў год
Тут прадаюць ураздроб і оптам».
С тех пор многое изменилось. Сейчас нашей независимостью торгуют уже сами белорусы — действующие власти. В комментарии пресс-службы Министерства финансов мне бросилось в глаза, как выглядит переговорный процесс по важным для национальных интересов вопросам. Цитирую:
«По поводу утверждений о возможном переходе на единую валюту хотелось бы отметить, что базовые условия углубления интеграции с Российской Федерацией согласованы на заседании Совета министров Союзного государства 10 сентября текущего года. Одобрено 28 союзных программ. Вместе с тем экспертами стран программы «дошлифовываются».
В ноябре этого года ожидается заседание Высшего государственного совета Союзного государства, на котором данные программы будут утверждены. После этого программы будут доступны для общественности. В них не содержится каких-либо условий о переходе на единую валюту в рамках Союзного государства. Национальный банк Беларуси также не считает возможным данный переход».
Ключевой для меня абзац я выделил. Таким образом, по словам белорусских чиновников, вопросы независимости, включая дальнейшую углубленную интеграцию, решаются за спинами людей.
Только после того как всё будет договорено и подписано, нам с вами объяснят, о чем договорились.
Могу даже допустить, что в этих 28 союзных программах больше пустых обещаний, чем настоящих механизмов и сроков интеграции. Иначе, почему бы Россия согласилась заплатить за них такую невысокую цену? Всего 640 млн долларов в форме кредита, который будет выделен до конца 2022 года.
Негусто, если иметь в виду, что белорусской стороне нужно платить России ежегодно большую сумму за обслуживание и погашение существующих российских кредитов.
Конечно, не впервые власти проводят такую политику, когда стратегически важные решения принимаются без обсуждения с обществом. Так было в случае принятия решения о строительстве АЭС в Островце.
Никто не спросил белорусов их мнения, не было экспертных дискуссий, нужны ли белорусской энергетической системе эти новые мощности. Не было переговоров со странами-соседками как потенциальными покупателями белорусской электроэнергии. Попытки общественного обсуждения жестко пресекались штрафами, арестами и высылками критиков из страны.
В итоге, за 6 млрд долларов кредита от России Беларусь построила два блока, которые до сих пор не могут ввести в нормальный ритм работы и энергию с которых никто из наших соседей не намерен приобретать. Что еще хуже, цены на электричество для граждан повысятся, потому что нужно погашать кредиты. Такой «белый слон» кому-нибудь нужен?
Подобный способ ведения общественного обсуждения и переговоров был и в случае вступления Беларуси в Таможенный союз в 2010-м, в Евразийское экономическое пространство в 2012-м, в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в 2015-м.
При этом за очередной этап интеграции власти всегда получают какие-то бонусы. Например, за вступление Беларуси в ЕАЭС выторговали, чтобы ежегодно 1,5 млрд долларов экспортных пошлин на нефтепродукты, произведенные из российской нефти, оставались в белорусском бюджете, вместо того чтобы попадать в российский.
В реальности же, в результате падения мировых цен на нефть, а потому и падения пошлин, в белорусский бюджет ежегодно попадало еще меньше — от 0,5 млрд до 1,3 млрд долларов в 2015—2018 годах. Таким образом, продажа части независимости Беларуси имеет конкретную цену.
Сегодня ключевая смена политического контекста в том, что власти в Беларуси больше не имеют легитимности ни внутренней, ни международной. Поэтому они не могут утверждать, что у них есть мандат от белорусов на управление страной и принятие подобных решений со стратегическими последствиями. Это должны понимать все — в Беларуси, в России, в международном сообществе.
Только после проведения новых демократических выборов и на основе волеизъявления белорусского народа можно будет принимать решения об экономической политике Беларуси. Тогда такое решение будет не только легальным, но и прочным, устойчивым.
Приведу пример, как в свое время Польша присоединилась к Европейскому союзу. Во время многолетнего переговорного процесса между Польшей и ЕС, в Польше шли публичные дебаты в университетах, СМИ и в парламенте о том, выгодна ли полякам интеграция. Готовились научные анализы со стороны государственных органов и независимых исследовательских центров, анализировался опыт других стран, уже вступивших в ЕС.
В польском Нацбанке, Минфине и других государственных и негосударственных учреждениях строились сложные теоретические модели, чтобы количественно подсчитать эффект от интеграции. Одни партии были за, другие — против. Одни экономисты были за, другие — против. Каждый мог открыто высказаться. Важно было также понять, как лучше подготовиться к интеграции, чтобы результаты были как можно лучше.
В итоге в 2003 году, приблизительно за год перед возможным присоединением к ЕС, в Польше был проведен референдум. 77% поляков высказалось за вступление в Евросоюз. Только благодаря этому польские власти могли продолжать переговоры и в дальнейшем ратифицировать интеграционные документы, чтобы в 2004 году Польша стала полноправным членом ЕС.
На этом фоне вы сами можете оценить действия властей в Беларуси в вопросе интеграции. Суть «союзных программ» умышленно скрывается от людей до их ратификации. Государственные органы не инициируют публичной дискуссии и не показывают обществу оценок действия этих программ, а белорусов никто не спрашивает их мнения.
Все проводится тихо и скрытно, будто наша Независимость является частной собственностью властей и будто они имеют право ею распоряжаться.
Нет! Не имеют. Напомню слова Кастуся Калиновского: «Не народ для ўрада, а ўрад для народа».
