«Искать подпорки для своей национальной идентичности в недрах Средневековья — дело неблагодарное». Нужно ли нам эксклюзивное право на ВКЛ?
Интеллектуальные круги «колбасит и плющит» от того, что недавно Лукашенко назвал ВКЛ белорусским государством. Вышел полный разрыв шаблона: лидер, которого многие его оппоненты пытались вписать в советскую парадигму мышления, вдруг начал повторять националистические (в нейтральном, а не пропагандистском смысле слова) нарративы образца начала 90-х. Многие гадали: что из этого выйдет. Как показывает время, ничего особенного. Но некоторые выводы все же сделать можно, считает колумнист «СН-плюс» Ян Бертанович.
Говорящие головы в недоумении
Заявление про ВКЛ тем более удивительно, если учесть, что роль интеллектуальной подпорки для нынешней власти в последние годы (а вернее, с августа 2020-го) играют современные западнорусисты (вместе с примкнувшим к ним Марзалюком). Течение это, мягко скажем, не новое, но вот мейнстримом оно никогда не являлось, а уж в последние десятилетия и подавно. Дискуссии с участием Дзермонта или Петровского привлекали крайне мало внимания заинтересованной публики (если не верите — зайдите на их странички в ФБ и убедитесь). С ними давно даже и не спорил никто — просто игнорили.
И даже то, что они стали вещать из каждого утюга, ситуацию никак не изменило. Ну не хотят думающие беларусы быть частью «великого русского мира» — хоть вы их застрелите!
Другое дело, что высказываемые этими почтенными господами идеи почему-то воспринимались как властный мейнстрим — не зря ведь их показывают по телевизору. Кому-то даже казалось, будто это нечто сродни идеологии. Хотя в ее отсутствии у нынешней власти может сомневаться только Пазьняк.
Идеология нынешней персоналистской автократии — не советская, не пророссийская и не литвинская (в чем ее до сих по глупости обвиняют критики из разных лагерей). Она сконцентрирована исключительно на удержании самой власти. Все остальное — это инструментарий. Который может меняться с той же сноровкой, как опытный мастер меняет молоток на пассатижи.
Вот и союз с западнорусистами является исключительно тактическим — то есть, временным. Одним нужна трибуна и административный ресурс, а вторым (или, вернее, второму) — некая видимость поддержки со стороны интеллектуального сообщества. А точнее — говорящие из телевизора головы экспертов. Ему не так и важно, в каком лагере эти головы найдутся.
Отложив свои утопические евразийские идеи, эксперты охотно бросились озвучивать властную повестку. И отлично вписались в мозаику пропагандистских телесюжетов.
Как и все из того лагеря, они совершено не задумываются о будущем. Непонятно, откуда в этих довольно молодых и мыслящих людях такая уверенность, что реальность можно наклонить под нужным тебе углом с помощью милицейской дубинки.
Как сторонник плюральности мировоззрений, я убежден, что западнорусизм имеет право быть. Это одно из видений нашего исторического пути — наряду с не менее маргинальным литвинизмом. Надеюсь, большинство интеллектуалов также готово отнестись к данному течению со свойственной им толерантностью.
Но этот бессовестный союз с властью, это некритичное обслуживание информационной повестки историкам-западнорусистам, боюсь, никогда уже не простят. Они всегда будут восприниматься не как представители особого взгляда на историю — с которым можно и должно спорить, — а именно как говорящие головы.
В общем, демарш батьки должен стать для всех интеллектуалов хорошим поводом задуматься над тем, в какую серьезную историю можно вляпаться.
Массы требуют однозначных ответов
Но почему же такая позиция относительно «нашего всего» вызвала резкую критику и со стороны многих вполне национально ориентированных исследователей? Неужели даже они не считают ВКЛ беларусским?
Здесь необходим краткий экскурс в историю вопроса. Помните, как оно было еще лет тридцать назад? С одной стороны — вотум недоверия к официальной версии прошлого (мужицкой и пророссийской), с другой — появление версий альтернативных, часом весьма экзотичных. Но вдобавок — огромный интерес к изучению. Спрос на историю настоящую.
Этот посев принес урожай. Появилась целая плеяда абсолютно пробеларусских историков, которые, однако, не готовы слепо обслуживать ни один из политических дискурсов — и, тем более, идти на поводу у плебса.
Их стало настолько много, что новые шариковы до сих пор всех передушить не могут!
Они честны и объективны, и поэтому один за другим крошат в друз все мифы, которые только попадаются на пути. Не только советские, но и националистические (опять-таки, в нейтральном смысле слова).
Миф о том, что именно беларусы создали ВКЛ, пока жмудины играли своими хвостами, сидя на деревьях, просто не мог избежать этой участи. Его разнесли в пух и прах — без злого умысла, чисто во имя правды. Даже такому непоколебимому моральному авторитету, как Ермолович, досталось на орехи.
И сегодня если кого-то из настоящих историков взять за грудки и задать прямой вопрос: «Брат, скажи как на духу, так кто же создал ВКЛ: беларусы или литовцы?», он внятно объяснит: те, кто его создавал, и думать не предполагал, что спустя много веков здесь вдруг появятся национальные государства. А вслед за ними — и политики, которые начнут делить прошлое.
Тогда, в средневековье, заботы вообще другие были: или ты медведя, или он тебя… Не до этногенеза.
Хотя он, разумеется, шел своим чередом, но мы это осознали лишь задним числом. И теперь можем смело утверждать, что ВКЛ сыграло в данном процессе исключительную роль — причем как для беларусов, так и для литовцев.
Честно говоря, не знаю, как обстоит дело с обратной стороны границы, где этот миф долгие годы имел зеркальное отражение: ВКЛ создали исключительно литовцы. Хочется верить, не хуже. По крайней мере, в среде интеллектуалов.
Хотя не сомневаюсь, что если спросить мнение таксистов в Каунасе, те непременно зарядят про «наше все». Ну, они будут квиты: минский таксист, который в последний (надеюсь, крайний) раз вез меня к автобусу на Варшаву, тоже привел много аргументов в пользу однозначной беларускости Великого княжества.
Что, впрочем, неудивительно. Массы требуют однозначных ответов.
Услышав вопрос «Ну кароч, так было ВКЛ беларусским (или литовским) государством?», ни один адекватный историк не ответит: «Да, в натуре!». Вместо этого, он начнет углубляться в подробности, из которых ясно только то, что не «все так однозначно». Вопрошающий быстро устанет это слушать и найдет себе другого историка.
Совместно нажитое имущество
Самый важный аспект всех подобных высказываний — их прагматическая подоплека: ради чего это все говорится?
В случае с Лукашенко она очевидна: насолить злым соседям, не желающим принимать твое видение мира и результаты выборов. Но стоит помнить, что многие готовы отстаивать свое эксклюзивное право на ВКЛ абсолютно искренне.
Хотя и непонятно, зачем. Ведь искать подпорки для своей национальной идентичности в дебрях средневековья — дело неблагодарное. Это примерно как возводить красивый современный небоскреб на фундаментах древнего замка. Во-первых, не выдержат, а во-вторых — для археологической спадчыны сущий урон.
А вот историческая концепция, согласно которой могущественное в будущем государство смогло возникнуть именно совместными усилиями балтов и славян, их своеобразной конвергенции, сегодня может оказаться намного более интересной и продуктивной, нежели очередной спор на тему «Чей ВКЛ?».
Во-первых, это показывает наших предков с хорошей стороны (даже в те времена они умели договариваться с иноплеменниками). А во-вторых — создает условия для диалога уже сегодня. Это если вместо многовековой тяжбы по разделу совместно нажитого имущества придумать план его эффективного использования.
Хотя бы даже в сфере туризма. Ведь сегодня ситуация какая: два из сохранившихся замков-кастелей XIV века (в Лиде и Крево) находятся на территории Беларуси, и литовцы туда особо не ездят, даже несмотря на безвиз. Зато третий, в Медининкае, игнорируют уже беларусы — хотя он всего в километре о перехода «Каменный Лог», через который наши снова повалили толпами. И кому хорошо от такого раздела имущества?
