Фото: АР
«Тот факт, что Германия за 102 дня варварской войны на уничтожение цинично отказывается поставлять даже старые танки Leopard-1 и БМП Marder, войдет в историю. Это позор», — написал 5 июня в Твиттере посол Украины в ФРГ Андрей Мельник.
Германия действительно до сих пор не ответила Киеву согласием на запрос о поставках Leopard-1 и Marder. Более того, Берлин пока даже не начал поставлять то тяжелое вооружение, о котором Германия и Украина договорились весной. А учитывая, что основные поставки легкого вооружения были сделаны еще в марте, а в апреле и мае немецкое оружие в Украину практически не шло, можно заподозрить, что Германия по каким-то причинам саботирует этот процесс.
Германия — крупнейший в мире донор Украины
У немецких властей, если судить по выступлению канцлера Олафа Шольца, критика вызывает плохо скрытое раздражение.
Во-первых, Германия искренне не понимает, почему украинские власти педалируют тему немецкого оружия, в то время как Берлин — хотя и не говорит об этом открыто — вовсе не видит себя в качестве важного военного игрока. И тем более такого, который может добиться перелома в войне, говорит немецкий политолог Дмитрий Стратиевский:
«Мы должны понимать, что Германия — слабая в военном плане страна. Это страна, которая первые десятилетия своего существования [с создания ФРГ в 1948 году] последовательно демилитаризировалась, а в последние десятилетия бундесверу, мягко говоря, не уделялось достаточно внимания. В немецком языке есть хорошая фраза — stiefmütterlich behandelt. Как мачеха относится к падчерице, так и здесь относились к бундесверу. То есть я могу допустить, что [обещанного Украине] оружия просто нет».
Именно жалкое состояние армии заставило власти Германии выделить сто миллиардов евро на срочное «затыкание дыр» в обороне и задуматься о создании «самой большой армии в Европе».
Во-вторых, Германия (опять не говоря об этом открыто) полагает, что другие страны будут учитывать ее давнюю проблему — скорость принятия решений и необходимость долго согласовывать любой шаг.
Дело в том, что в Германии медленная и плохо работающая бюрократия, объясняет военный эксперт и бывший полковник бундесвера Ральф Тиле:
«Она так работает внутри Германии и так же работает по отношению к Украине. Это не умышленное злодейство, не подлость — это та ситуация, которая сложилась и которая требует улучшений.
Германия тратит колоссальные деньги на гуманитарные задачи [в Украине], она на первых ролях в экономической помощи. Да и в военном отношении делает куда больше, чем еще недавно могли себе представить местные политики в своих самых смелых фантазиях».
Действительно, на сайте немецкого МИДа указано, что с 2014 года Германия передала Украине 1,83 миллиарда евро безвозмездной помощи — больше, чем США и любая другая страна.
Германия пытается об этом открыто говорить, но у нее не очень получается: пиар, особенно государственный, никогда не был сильной стороной этой страны. Поэтому обижаться на задержки с поставками оружия «неблагодарно и неразумно» со стороны Украины, считает Тиле.
Исходя из действительно больших объемов экономической помощи, Германия сама вправе жаловаться на двойные стандарты.
В конце концов, никто не критикует Францию за то, что и она не слишком усердствует в поставках тяжелых вооружений, или США за принципиальный отказ от поставок оружия, с помощью которого можно наносить удары по российской территории.
Если же Германия пытается действовать в согласии со своими союзниками (Der Spiegel пишет, что между Берлином, Лондоном, Парижем и Вашингтоном до сих пор действует неофициальное соглашение об отказе от поставок танков, если не считать танков советского производства, которые поставляет в Украину Польша), то именно на нее все шишки валятся. К тому же у Германии есть и собственные причины очень чувствительно относиться к поставкам танков. Тот же Der Spiegel, ссылаясь на источники в Бундестаге, пишет, что немецкие власти серьезно опасаются сценария, при котором украинская армия перейдет в наступление и немецкие танки нападут на российскую территорию: Германия не может себе позволить этого, исходя из своей концепции исторической памяти.
Не упрощают процесс отправки оружия и союзники Германии. В последние десятилетия немецкая военная промышленность была тесно завязана на сотрудничество с соседними странами.
Так, снаряды к установке Gepard (они уже обещаны Украине) производят в Швейцарии, но швейцарцы, сохраняя свой нейтралитет, запрещают их отправку в район боевых действий. Пока непонятно, как будет решена эта проблема, так что украинский министр действительно может запастись попкорном в ожидании «Гепардов».
Разбросанные по разным странам производственные цепочки, эффективные для демонстрации европейского единства или, например, изготовления оружия на экспорт в арабские страны, показали свою неустойчивость при первом же серьезном испытании.
Польша, поставив Украине советские танки, например, требует от Германии в качестве компенсации «леопарды» последнего поколения, которых в самом бундесвере всего несколько десятков.
Вопрос сценария окончания войны
Другой вопрос, который волнует немецкие элиты, — сценарий завершения конфликта. Германия, как и любая другая страна, пытается не просто бездумно давать, что просят, а просчитывать ситуацию хотя бы на два шага вперед, особенно учитывая свои скромные военные ресурсы.
Так, в начале марта Германия, отправив в Украину легкое вооружение и патроны, посчитала свою миссию выполненной и даже не стала расконсервировать тяжелое вооружение, поскольку немецкая разведка считала, что Украина сдастся всего за несколько дней и поставлять его уже будет некому.
Сейчас немецкая разведка говорит о том, что украинское сопротивление в Донбассе, возможно, будет сломано за четыре-пять недель, и к августу вся Донецкая область окажется занята российской армией.
То есть, Германия не верит в то, что украинская армия может военным путем отбросить российские войска к довоенным границам — что можно было бы назвать военной победой Украины. Не верит она, впрочем, и в военную победу России. Эта война не будет иметь победителей, все равно придется договариваться, считают в Берлине.
Именно поэтому Шольц настолько уклончиво говорит о целях войны. Немецкие журналисты заметили, что канцлер, как и другие немецкие лидеры, избегает выражения «победа Украины». «Нас объединяет одна цель — Россия не должна выиграть эту войну. Украина должна выстоять», — заявил он недавно, и эту фразу тот же лидер оппозиции Мерц часто цитирует как пример двуличия нынешних властей.
Однако позиция Германии, если ее внимательно слушать, довольно однозначна: Берлин действительно готов помочь Украине «выстоять» и как можно скорее завершить войну дипломатическим путем, но не готов помочь ей «победить» — хотя бы потому, что в такую победу не верит.
У Киева и Берлина большие проблемы с коммуникацией
Коммуникация между властями Германии и Украины в последние месяцы оставляет желать лучшего. Низшей точкой, которую можно назвать крупнейшим дипломатическим унижением Германии за десятилетия, стал отказ принять в Киеве президента ФРГ Франка-Вальтера Штайнмайера из-за его бывших связей с Россией. Штайнмайер в середине апреля собирался ехать в украинскую столицу с президентами Польши и Балтийских стран.
В тот момент, когда он находился в Варшаве и чуть не садился в поезд, из Украины поступил сигнал, что приезд немецкого политика является нежелательным. Польский президент и балтийские коллеги отправились в Киев без него. Военный эксперт Ральф Тиле говорит, что со стороны Киева это довольно недальновидное поведение:
«Оскорблять того человека, который представляет всех немцев, довольно неразумно. Это и была главная катастрофа, все остальное — просто хвост этой кометы. К тому моменту, когда у Штайнмайера отозвали приглашение, он уже покаялся [в связях с Россией] — чего я бы вообще не стал делать на его месте. Несмотря на это, ему указали на его место. Это приводит к тому, что немецкие чиновники дружелюбно улыбаются, но за закрытыми дверями не так стремятся помочь Украине, как делали бы это без оскорблений».
Из-за дипломатического скандала со Штайнмайером от поездки в Киев отказался и Шольц. Украинский посол Мельник в ответ назвал Шольца «обиженной ливерной колбасой» — фраза, к сожалению для Шольца, прижилась. Например, ее использует в своем телеграме Дмитрий Медведев.
Фактор насмешек Мельника для украинско-немецких отношений сложно оценить однозначно. Ясно только, что он занимает в немецкой политике уникальное место, которое не занимает ни один из других иностранных дипломатов, говорит политолог Юсупов:
«Я задавал вопрос людям, которые разбираются в национальных медиа стран, поддерживающих Украину, например Франции, Великобритании и Канады. Так вот, в этих странах вообще никто не знает имени посла Украины. А в Германии фамилия Мельник в топовой части списка узнаваемости политических фигур. Этого нужно еще добиться! Это новое профессиональное кредо — послы-инфлюэнсеры».
О сложности работы с Андреем Мельником рассказывает и Ральф Тиле:
«Я бы сказал Мельнику (я встречался с ним, он вполне дружелюбный человек, который иногда ведет себя невыносимо), что меньше публичности принесло бы больше эффекта. Среди немецкого бизнеса и промышленности очень много людей, которые искренне хотят помочь Украине, и маленькая группа профессионалов при посольстве, которая могла бы наладить контакты и ускорить процессы, добилась бы от немецкой бюрократии гораздо большего. Однако он ведет себя так, что люди избегают говорить то, что думают, в его присутствии».
Украинские солдаты уже изучают, как пользоваться «Гепардами» — в Германии
По-немецки медленно, но в целом эффективно двигаются и другие процессы. Украинские солдаты уже сейчас осваивают в Германии «Гепарды» и «Панцер-гаубицы». А несколько дней назад Украине были обещаны ракетные комплексы Iris-T SLM — очень современное и эффективное оружие, которое было испытано менее десяти лет назад и предназначено для борьбы с российской авиацией.
О том, что в Германии следят за боевыми действиями и пытаются помочь чем-то, что точно пригодится, свидетельствуют и заявленные поставки радиолокационных станций Cobra. Они, как считает Бундесвер, лучше всех в мире определяют координаты вражеской артиллерии — а в нынешней войне именно артиллерия играет решающую роль.
Однако все эти нужные вещи из бедных запасов Бундесвера сначала должны пройти через жернова немецкой бюрократии и сложной украино-немецкой коммуникации.
Стороны не очень доверяют друг другу: Украина подозревает, что Германия не потеряла тайных симпатий к России, а Берлин не хочет, чтобы Киев слишком увлекался войной (Украина должна только «устоять»), и беспокоится, что немецкие «Леопарды» заедут на российскую землю.
Учитывая, что Германия по-прежнему зависима от российского газа, Берлин считает, что делает максимум из того, что может себе позволить. В конце концов, если ФРГ будет затягивать поставки оружия, то в ответ получит разве что еще один резкий твит Мельника. А если перестарается, то Кремль может разрушить немецкую экономику, перекрыв газ, или вообще объявить Германию стороной конфликта с непредсказуемыми последствиями (а сколько-нибудь надежной армии у страны просто нет). Германия считает, что идет в этой ситуации на жертвы, но их не ценят.
