Сергей Лозница во время встречи. Фото: Гинтаутас Бержинский / Музей Томаса Манна
Разговор не ограничился темой кинематографа — присутствующие рассуждали о русской культуре, Украине, литовском освободительном движении «Саюдис», истории российского государства, последствиях развала Советского Союза и многом другом.
На встречу с документалистом приехал и первый глава Литвы после восстановления независимости Витаутас Ландсбергис. Они хорошо знакомы. В 2021 году Лозница снял о нем документальный фильм «Господин Ландсбергис».
Об отмене русской культуры
Весной этого года Сергей Лозница оказался в эпицентре скандала из-за своей гражданской позиции. 19 марта его исключили из Украинской киноакадемии — из-за призывов не бойкотировать российское кино, а также из-за участия в фестивале российского кино в Нанте.
Этот шаг киноакадемии в своем интервью назвал ошибкой президент Украины Владимир Зеленский. Но на этом история не закончилась. 21 мая, получая премию France Culture на Каннском кинофестивале за вклад в киноискусство, Лозница произнес речь, в которой выступил против бойкота русского языка и русской культуры.
По мнению режиссера, такие призывы лишены логики и смысла. Он подчеркнул, что русский язык — его родной язык, на котором он говорил в своем родном городе Киеве с детства [Лозница родился в белорусских Барановичах, но в Киев его семья переехала, как он был маленьким ребенком. — Ред.], а русскоязычная культура — достижение и богатство Украины.
На фестивале в Ниде он не отрекся от своих тезисов. «Германия уже отказывалась от Шекспира, а Франция или Великобритания отказывались от Вагнера и Гете. Они клялись — клялись на разрыв аорты, что их музыка и произведения никогда не будут звучать в их странах. Томаса Манна [в случае французов и британцев] это, кстати, тоже касалось.
Но, как мы видим сейчас, это были абсолютно глупые телодвижения, которые никак не помогают остановить войну», — сказал режиссер.
Во время встречи. Фото: Гинтаутас Бержинский / Музей Томаса Манна
«Мне кажется, не очень прилично в чем-то обвинять людей, которые уже не могут вам ответить.
Я думаю, что Толстой ответил бы на все претензии по поводу его творчества — по поводу того, что он каким-то образом создавал славу «империи». Той, которая существует сейчас. Но он, к сожалению, не может ответить».
Попытки возложить ответственность за войну в Украине на русских классиков — мертвых поэтов, писателей, композиторов, философов и интеллектуалов, по его убеждению, не выдерживают никакой критики. Лозница считает это признаком «бескультурья».
«Когда Томас Манн писал «Размышления аполитичного» — тогда шла Первая мировая война — он противопоставлял культуру и цивилизацию и отстаивал культуру. Причем в роли цивилизации [у него] выступали англосаксы, а культуры — Германия и Россия. Он так это видел (правда, один из зрителей напомнил режиссеру, что на исходе жизни Томас Манн жалел о мыслях, изложенных в этом произведении).
Как мне кажется, сейчас у нас задача проще, поскольку мы имеем дело с культурой и бескультурьем.
Это по поводу [бойкота] Чехова, Чайковского, Рахманинова, Стравинского, Шостаковича и так далее и всех этих разговоров… По-моему, их уже нужно остановить. Все и так понятно», — отрезал гость фестиваля.
О природной «жестокости русских»
«Сейчас задают вопросы, почему такие жестокие и откуда такие безжалостные эти люди… Читайте Шаламова. Там же описано это общество, которое сейчас воплотилось в такой форме, которой мы просто не замечали — не могли видеть, потому что оно еще не проявилось, но суть его воплотилась.
Это уголовное общество Гулага, которое расползлось на всю страну, о чем Шаламов и предупреждал», — разводит руками Лозница.
«С другой стороны, я слышу разговоры о том, что всю русскую литературу нужно выбросить, включая Шаламова, потому что он — русский писатель. Это какой-то цирк и абсурд», — еще раз обратил внимание режиссер на ошибочность устремлений бойкотировать все русское.
Витаутас Ландсбергис также высказался на эту тему:
«Человек и люди — это разное. Даже по отношению к несчастным русским. Один русский — это замечательный человек. Много русских — это страшно».
Витаутас Ландсбергис и Сергей Лозница. Фото: Гинтаутас Бержинский / Музей Томаса Манна
О коллективной ответственности
«Есть замечательная книга «Вопрос о виновности» [»Вопрос о виновности. О политической ответственности Германии»], написанная немецким философом Карлом Ясперсом.
Во-первых, именно он и предложил этот термин. Но он, естественно, не говорит о нем как о юридическом определении. Он говорит о том, что такой вопрос может возникнуть только у тех, кто принадлежит к народу, совершившему преступление, и это их внутреннее дело — вопрос совести каждого.
Если вы спросите меня, несут ли граждане ответственность за то, что делает их правительство, я скажу: да, несут. А дальше — это вопрос совести. Это повлияет только на мое отношение [к ним], но не на мои действия», — говорит Лозница.
С другой стороны, режиссера возмущают безосновательные обвинения, нападки и «повышенное внимание» к русским и белорусам исключительно из-за их «неправильного гражданства» или национальности. Это нездорово, считает он.
«Да, все люди, которые уже более 30 лет, например, живут в Германии, у которых там есть счета, но при этом они являются гражданами России или Беларуси, получили из банков бумагу, где их просят подтвердить и объяснить, откуда у них там деньги. Это просили сделать и тех, кто уже три десятилетия получает от той же Германии социальные пособия. Это шокировало многих, и это выглядит, как кампания [преследования]», — посетовал документалист.
Вместе с этим он считает, что россияне все же несут ответственность за развязывание войны.
«Что касается утверждения о том, что виновата только власть, но не люди — это устаревшее убеждение. Это совсем не так. Виноваты люди, поскольку они несут ответственность за ту власть, которую они имеют».
Об альтернативном развитии России Лозница рассказал, что на него произвела сильное впечатление последняя книга историка Юрия Фельштинского и бывшего подполковника КГБ СССР Владимира Попова «От красного террора до мафиозного государства». В ней рассказывается о борьбе партии со спецслужбами, которые в конечном итоге все же берут власть, из-за чего Россия превратилась в то, во что она превратилась.
«Если бы в 1991 году, предлагая экономическую помощь Советскому Союзу, [Западом] было поставлено условие провести процесс над коммунистическим режимом, то есть люстрацию, и отстранить большое количество преступников от власти, помочь пересоздать страну, вернуть собственность, принять законы о реституции, полностью уничтожить институцию, которая называлась КГБ, может быть, Россия пошла бы другим путем», — сказал режиссер, отвечая на вопрос, был ли у страны шанс стать другой после развала Союза.
Он провел параллель с послевоенной Германией. Ее глубинное реформирование, изменения и отказ от нацистской идеологии, по его словам, связаны с тем, что страна была разделена на различные зоны оккупации. В связи с этим немцам пришлось принять правила игры союзников, а постсоветская Россия находилась в иной ситуации.
«Что касается войны в Украине, если бы сейчас миллионы в Москве вышли на улицы, я думаю, была бы совсем другая история, но, к сожалению, они не вышли.
<…> Мы постоянно имеем дело с тоталитарными режимами. Это же касается и меня. Не я его нашел, а он меня.
Я не выбирал, где мне рождаться. Я родился в Советском Союзе, но рано понял, что совсем не туда попал, и стал задавать вопрос «в чем проблема?» Это началось лет с пяти. У меня не было концепции нормальной жизни, кроме книжной, а вокруг жизнь была очень странной — мутной, как в тумане. Но в какой-то момент я понял, что мои наблюдения все-таки можно воплотить в реальной жизни. Оказалось, что это кино», — поделился он личной историей.
Во время встречи. Фото: Гинтаутас Бержинский / Музей Томаса Манна
«Вернуть награбленное»
Вопрос о возвращении собственности законным владельцам, потерявшим ее после 1917 года, он считает одним из ключевых факторов, определивших будущее стран, выросших на обломках СССР и Российской империи.
Сегодня на постсоветском пространстве об этой проблеме говорят крайне редко — эта тема почти отсутствует в публичном пространстве. Между тем отказ провести такую реформу стал поворотным моментом в развитии, в том числе и духовным, бывших союзных республик.
«Вернуть награбленное — это очень важно. Но когда я говорил об этом политикам в России и в Украине, на меня смотрели, как на сумасшедшего, но ведь это совершенно нормальная вещь. Если не делать этого, в долгосрочной перспективе не будет никакой экономики. В таком случае получается так, что то, что было украдено однажды, будет украдено снова.
Идея о неприкосновенности частной собственности должна жить в уме каждого гражданина — на этом все держится.
Вторая необходимая составляющая, на которой должно держаться общество — понимание, что закон един для всех. Созданный [в России и в Украине] государственный или олигархический капитализм не имеет отношения к тому капитализму, который существует в Западной Европе или в Америке», — отчеканил Сергей Лозница.
Режиссер-документалист сослался на книгу болгарского политического мыслителя Ивана Крастева.
