«Наста Лойко очень похудела, была очень уставшая»
На Окрестина девушку сначала отправили в двухместную камеру, где было более 10 человек.
Наста Лойко. Фото: «Радыё Свабода»
«В камере была Наста Лойко. За время ареста она очень похудела, была очень уставшая,
— вспоминает бывшая заключенная. — Надежда Остапчук (олимпийская чемпионка по метанию ядра) уступила мне свое место на полу в ту ночь. Все девушки прижимались друг к другу, потому что на ИВС было очень холодно.
Девушки лежали в родочек и прижимались, а между ними были бутылки с горячей водой.
Наста вставала несколько раз за ночь и меняла остывающую воду на горячую. Мы лежали все вдоль камеры, а Надя Остапчук — поперек. Она всю ночь грела наши ноги, а мои еще и обнимала, чтобы я не заболела в первый день, потому что понимала, что меня ждет долгий срок.
Утром меня Наста заставила поесть, потому что мне не хотелось. Я болела гриппом уже несколько недель, плохо себя чувствовала и неделю до этого практически не могла есть».
Девушка вспоминает, что Насте Лойко на тот момент не передавали некоторые лекарства, гормональные препараты в том числе. А теплые ботинки, которые передали Лойке в РУВД, не налезали на ноги из-за отеков.
«Наста на Окрестина проводила со всеми юридические консультации. Она находилась там два месяца. На самом деле, там и 15 суток трудно отсидеть. Какую-то часть она сидела на ИВС, но в основном на ЦИПе, хотя в изоляторе легче — там воздух есть».
Евгений Ливянт в камере читал сокамерникам лекции
Евгений и Юлия Ливянты
Евгений и Юлия Ливянты Позже девушку перевели в другую камеру. Там с ней была Юлия Ливянт (политзаключенная жена известного репетитора Евгения Ливянта) вместе с дочерью.
«Юлю к нам привели на два дня, а потом ее резко забрали и на следующий день привели Анну Ливянт. А в камере напротив нас сидел ее отец.
Мы об этом узнали, когда очень молодой сотрудник нам приоткрыл «кормушку», а также в камере напротив. И мы в эту щелку увидели, как на нас очень внимательно смотрят два глаза. А потом этот мальчик нам открыл «кормушки» полностью. Он так оставил нам на минут 15.
Анна сидела на кровати у двери. И оказывается, все это время на нас смотрел ее отец.
Поэтому, когда окошко открылось, Аня узнала отца и они даже с помощью жестов смогли друг с другом поговорить. Она показала сколько ей суток дали, а Евгений — сколько ему. Аня показала, что мамы с ней нет. Потом Евгений показал книжку Стивена Кинга. А еще мы иногда слышали, как Евгений читал лекции в камере.
Но это еще когда Юля была в камере. Она рассказывала, что сначала задержали ее и мужа, а дочь и ее муж Никита приехали из Польши на день рождения и новогодние праздники.
Когда задержали родителей, Аня и Никита поехали в РУВД передать лекарство — у Юли сахарный диабет и ей жизненно важно принимать таблетки. И в итоге Аню с мужем забрали. А Юле было сложно из-за болезни, потому что ей нельзя картошку, хлеб, сахар. Суп нельзя было, потому что там картошка, и оставалось только есть каши».
Кого-то задержали за «Купалинку», кого-то-за видео города, куда попало милицейское авто
Бывшая заключенная рассказывает, что большинство ее сокамерниц сидели за репосты (ст. 19.11 КоАП).
«Одна девушка сидела за репост стихотворения во ВКонтакте какого-то белорусского автора и за то, что переслала дочери песню «Купалинка». За стихотворение и песню ей дали 10 суток.
После освобождения она успела приехать домой и сходить в душ. А вечером — звонок в дверь, она открыла, а сотрудники ей сказали, что она забыла подписать какую-то бумажку. Она сразу поняла, что это значит. Ее привели и снова дали 10 суток. И в течение этих 20 суток у нее не останавливаясь шли месячные. До конца срока она была просто белая, я такого цвета кожи никогда не видела.
Одна девушка попала за то, что снимала панорамное видео Минска на Октябрьской площади, и в конце на видео попалась милицейская машина. К ней сразу подошли милиционеры и сказали удалить видео, а потом ее забрали. Но по протоколу, она «напала на сотрудника», — рассказала девушка.
Читайте также:
«Мне нравилось партизанить». Бывший политзаключенный из Дзержинска рассказал о своей деятельности, пресс-хате и прессовщиках
Как не дать себя сломать? Ивулин — о готовых и не готовых к зоне, вине перед другими заключенными и карме лукашистов
«Если ответ не нравился, то били». В СИЗО-1 во время жесткой проверки избивали заключенных — правозащитники
